1. Конечная цель проекции всегда — избавление от вины. Но характерно, что эго всегда пытается избавиться от вины по–своему, ибо как бы сильно ни желало оно сохранить вину, ты находишь ее невыносимой, поскольку вина стоит преградой к памяти о Боге, тяга к которому столь сильна, что ты не в силах ей противиться. В этом вопросе и возникает самый глубокий раскол из всех возможных, ибо удерживая вину по настоянию эго, ты не способен быть самим собой. Только убедив тебя в том, что оно есть ты, эго способно склонить тебя спроецировать вину и сохранить ее, тем самым, в своем разуме.
2. Теперь подумай, как странно выглядит подобное решение эго. Ты проецируешь вину, чтоб от нее освободиться, на самом же деле, ты просто ее прячешь. Правда, ты ощутишь вину, но не поймешь, откуда она взялась. И свяжешь появление ее с нелепейшим набором "идеалов эго", которые, по его разумению, ты предал. Тебе и невдомек, что предаешь ты Сына Божьего, видя его виновным. Поверив, что ты — более не ты, уже не осознать, что предаешь ты самого себя.
3. Под самым мрачным краеугольным камнем твоей мыслительной системы вера в вину таится от твоего сознания. Ибо в том мрачном тайнике сокрыто осознание твоего предательства Божьего Сына осуждением его на смерть. Ты даже не подозреваешь, что эта убийственная и целиком безумная идея сокрыта здесь, ибо позывы эго к разрушению столь сильны, что ничего, кроме распятия Господня Сына, его в конечном счете не удовлетворит. Эго — слепо, а потому не знает, кто таков Божий Сын. Но дай ему почуять где–то невиновность, как тотчас же, обуреваемое страхом, оно пытается ее сгубить.
4. Странное поведение эго, по большей части, прямо связано с его определением вины. Для эго невиновные — виновны. Те, кто не нападают, — ему "враги", ибо не принимая его интерпретацию спасения, они — в прекрасном положении для избавления от него. Они достигли самого глубокого и темного краеугольного камня в фундаменте эго, и хотя эго способно выстоять против твоих сомнений в чем–либо другом, жизнью своей оно оберегает этот единственный секрет, от коего зависит всё его существование. Следовательно, именно этот секрет мы и должны увидеть, ведь эго не способно оградить тебя от истины, в присутствии которой ему — конец.
5. В спокойном свете истины давай признаем, что ты веришь в распятие тобою Божьего Сына. Ты еще не сознался в этом "чудовищном" секрете, поскольку всё еще желал бы его распять, если бы смог найти. Однако само это желание скрывает от тебя Божьего Сына, ибо оно тебя страшит, и ты очень боишься отыскать его. С этим желанием убить себя ты справился, утратив знание собственной сути, отождествив себя с чем–то другим. Ты слепо и огульно проецировал вину, однако не вскрыл ее источника. Ведь эго действительно желает тебя убить, и если ты отождествляешь себя с эго, то должен верить, что и цель его — твоя.
6. Я уже говорил, что распятие есть символ эго. Когда оно предстало перед реальной невиновностью Божьего Сына, эго действительно пыталось его убить, логически обосновав попытку тем, что невиновность есть богохульство. Для эго, эго — Бог, и невиновность должна быть истолкована конечною виною, которой полностью оправдывается убийство. Тебе покамест не уразуметь, что всякий страх, связанный с изучением данного курса, в конечном счете укоренен в подобном толковании; но если проанализировать твои реакции на «Курс», ты укрепишься в мысли, что так оно и есть.
7. Данный курс недвусмысленно провозгласил своею целью твое счастье и покой. И тем не менее ты его боишься. Неоднократно повторялось, что этот курс тебя освободит, но иногда ты реагируешь так, будто его цель — закабалить тебя. Ты им пренебрегаешь гораздо чаще, нежели мыслительной системой эго. В какой–то мере, по–видимому, ты веришь, будто ему не обучаясь, ты защитишь себя. И не осознаешь при этом, что только твоя невиновность способна защитить тебя.
8. Искупление всегда трактовалось как освобождение от вины, и это толкование верно, если его понять. Но даже если я и истолкую его для тебя, ты можешь его отвергнуть и не принять для себя самого. Ты, вероятно, уже осознал бесплодность эго и его даров, но даже не желая их, ты всё еще не обратился с радостью к альтернативе. Впадая в крайность, ты боишься избавления и веришь, что оно тебя убьет. Не сомневайся в глубине такого страха. Ведь ты боишься, что в присутствии истины оборотишься против самого себя и уничтожишь себя.
9. Дитя, это не так. "Секрет твоей вины" — ничто, и принесенный к свету, он будет рассеян Светом. И мрачная завеса между тобою и воспоминанием об Отце падет, ибо ты вспомнишь невиновного Господня Сына, не умершего, ибо он — бессмертен. И ты увидишь, что искуплен с ним заодно, и никогда не разлучался с ним. В подобном понимании и лежит твое воспоминание, ибо оно — признание любви без страха. Ликуют Небеса по возвращении твоем, и радость их становится твоею радостью. Ибо спасенный сын человеческий есть невиновный Божий Сын; признай его — и ты спасен.